Гендерный глоссарий макроэкономических терминов - эффективность

В производстве – выбор производственных ресурсов (включая рабочую силу, физический капитал,  технологии и финансы), которые минимизируют стоимость производства продукта. В потреблении – распределение расходов таким образом, чтобы максимизировать удовлетворенность потребителя (полезность). Понятие эффективности может применяться как к компаниям (фирмам), так и к домохозяйствам, и гендерные экономисты показали, что поэтому оно применимо как к производственному (продуктивному), так и к репродуктивному сектору экономики. Что касается экономики в целом, то экономисты-неоклассики считают, что если рынки функционируют свободно, без искажений цен со стороны государства или какого-либо иного влиятельного участника, корректирование цен будет продолжаться непрерывно для привлечения инвестиций, обеспечивающих эффективное распределение  всех ресурсов экономики страны. Это называется распределительной эффективностью на уровне национальной экономики: «оптимальная структура производства, достигаемая наиболее эффективным способом при наиболее эффективном сочетании ресурсов» [Foldvary p.27; Todaro p.687]. Программы структурного урегулирования провозглашают цели восстановления эффективности национальных экономик, которые не могут реализовать свой потенциал и удовлетворять потребности своих граждан.

Дискуссия об эффективном распределении в экономическом словаре New Palgrave указывает на важность низких операционных издержек и обладания полной информацией для обеспечения координации, необходимой в сложно организованном обществе с тем, чтобы достичь эффективных результатов, а также на проблемы эффективности как в распределении, так и в производстве [Eatwell et al. Vol. 2, p.107 ff].

Понятия эффективности и оптимальности важны для феминистских экономистов, поскольку окончательные выводы будут зависеть от того, какие издержки будут учитываться. Традиционные экономические трактовки исключают репродуктивный сектор  и положительные внешние эффекты,  которые он привносит в экономику. Кроме того, для сторонников неоклассической теории интерес представляют в первую очередь искажения, создаваемые государством, в то время как гендерная дискриминация выступает как искажение на рынке труда и других рынках, действующих в частном секторе. Эмпирические свидетельства (например, комплексный анализ развивающихся и развитых стран) показывают, что около 75 процентов разницы в оплате труда между мужчинами и женщинами не может быть отнесено на счет разницы в характеристиках человеческого капитала (например, разницы в уровне образования и опыта) [Psacharopoulos and Tzannatos; Horton – оба приводятся в: World Bank 1995, p.17]. Недавно проведенный эконометрический анализ сельских районов Южного Китая показал, что женщины – при соответствии всех прочих факторов – получают на 38.7 % меньше, чем мужчины. Результаты исследования были настолько очевидными, что они указали на искажения рынка, вызванные факторами на стороне предложения (например, гендерное разделение труда  в домохозяйствах), и подняли стратегический вопрос о том, что оплачиваемый труд до сих пор рассматривался как панацея для повышения социально-экономического статуса женщин [Hare pp.1024 ff].

Подобные свидетельства указывают на то, что рынки функционируют несвободно из-за различий в договорной силе и статусе, а также из-за асимметрии обязательств и взаимозаменяемости мужчин и женщин. В недавнем анализе различий в оплате труда Tzannatos, используя данные из 11 стран Латинской Америки и Карибского бассейна, продемонстрировал, что, несмотря на некоторое сокращение этой разницы между мужчинами и женщинами, остающийся разрыв в заработной плате ведет к нетривиальным издержкам для экономики этих стран. Он также показал, что равенство в оплате труда привело бы к значительному повышению производительности, которое перевесило бы некоторое снижение зарплат мужчин [Tzannatos p.534]. Исследования подобного рода призваны доказать, что гендерное неравенство является вопросом эффективности, на который следует должным образом обратить внимание макроэкономической политике.

См. также: налог на репродуктивный труд.

Eatwell et al., Vol. 2, 107-20; Palmer 1991, 1994.